Глава 3

[equillibriumbook]

- Послушай, - медленно заговорила Аманда. – Тут есть еще одно… - и неожиданно запнулась.
Я вскинула голову.
Неожиданно повеяло ледяным холодом. По расширившимся глазам Аманды я поняла, что это не галлюцинации от кофе и аспирина. Дверь в гостиную с грохотом захлопнулась, судя по звону, утратив пару стекол из переплета. Но этого мы уже не увидели, потому что через секунду комната погрузилась в темноту.
В голове с бешеной скоростью сталкивались тысячи мыслей. Раздался еле слышный треск. Я протянула руку - на кончиках пальцев, коснувшихся стены, осталась изморозь. Послышался еле слышный шепот Аманды, и тут я поняла, насколько вдруг стало тихо. Через секунду комнату вновь наполнил свет, плясавший по стенам, словно от факела.
Аманда сделала шаг и, осторожно отогнув портьеру, выглянула в окно.
- Весь квартал, - изумленно заметила она. Но это было и так ясно – за окном стояла кромешная темнота.
Сзади послышался громкий шорох. Я резко обернулась и не сдержала глубокий вздох, чувствуя, как душа медленно возвращается на свое законное место. От покрывшейся ледяным рисунком стены отстала лента обоев и теперь от сквозняка колыхалась как флаг, скребя краем по паркету.
Ногти выбили дробь по столешнице, но, очевидно, последние сутки оказались слишком насыщенными событиями.
- Твою мать, Октавиус! – завопила я. – Какого хрена ты делаешь?!

- Вайолет Эверхарт, ты выйдешь за меня замуж?
Классический сценарий подобных вечеров был выдержан в абсолюте. Белоснежные скатерти, официанты в перчатках, свечи, отблески которых играли на серебряных столовых приборах. Цветы – на сей раз, огромные пучки лилий – расставлены по углам и испускают совершенно сногсшибательный во всех отношениях аромат. Кольцо с крупным канареечным бриллиантом обнаружилось среди химически-алых клубничин на десертном тортике.
- Чарли… - восхищенно прошептала я , глядя в взволнованно улыбающееся лицо моего будущего жениха. - Это ты за этим все организовал? Свечи, цветы… Боже, я чувствую себя просто попавшей в сказку Золушкой..
- Вайолет.. – мягко прервал поток моих восторгов Чарльз. Я вздохнула и прикусила губу. Посмотрела на кольцо – и пальцы непроизвольно сжали край скатерти. Сейчас или никогда.
- Нет. Прости меня, но я не могу.
Лицо Чарльза мгновенно потухло, рука, еще секунду назад сжимавшая мою, еле заметно дрогнула. Он поднялся с колена и рухнул в кресло напротив. Вечный романтический сценарий самых ужасных вечеров моей жизни.
- Вайолет, - неверяще заговорил он, - Что ты делаешь?
- Милый, - чертыхаясь про себя, проговорила я громче, стараясь унять дрожь в голосе.- Тебе это не нужно.
- Элли, - тихим успокаивающим голосом заговорил он, как будто обращаясь к несмышленому ребенку, - я понимаю, это серьезный шаг, но подумай..
- Ты пытаешься меня уговорить? – перебила я, не сумев сдержать улыбку.- Выйти за тебя замуж?
Чарльз наконец отпустил мою руку, откинулся назад на стуле и запустил пальцы в волосы.
- Нет, Ви, но я не понимаю, почему, - его тон говорил лучше всяких слов.
Я нервно щелкнула суставами пальцев, но продолжала изучать вышитую салфетку, так и не осмелившись посмотреть ему в глаза.
- Тебе это не нужно. Тебе не нужна ..- голос сорвался. – Тебе не нужна я.
- Что ты такое говоришь?!
Как же хотелось бросить все и убежать. Джулия Робертс не постенялась, мелькнула истерическая мысль, чем я хуже?..
- Я больна, Чарли. Ты так хотел знать причину…Что ж, вот она.
Тишину, повисшую между нами, можно было резать ножом. Наконец я не выдержала и подняла взгляд. Чарльз Эдиссон молчал, но смотрел на меня такими глазами, что внутри все перевернулось.
- Ч-что это? – наконец хрипло произнес он.
Я грустно усмехнулась и почувствовала на губах солоноватый привкус.
- Это? О, конечно, пусть будет «Это». Хорошее название. Знаешь, больные раком живут дольше, когда вокруг них все договариваются не произносить название болезни вслух. Эдакий договор с дьяволом за несколько лишних дней.
- Так это рак?
- Нет, - я пыталась прикурить сигарету дрожащими руками. Официанту хватило ума забыть про свои профессиональные обязанности и заблаговременно ретироваться на кухню. Чарли не пошевелился, его руки бессильно висели вдоль стула. Впрочем, его можно было понять.
– Нет, Чарли, к сожалению, нет. Это – что-то вроде .. – рука описала неопределенный жест, - аневризмы с бесконечно длинным медицинским названием. Которое означает, впрочем, лишь то, что они никак не могут ее достать.
Я аккуратно умостила сигарету на бортике хрустальной пепельницы и посмотрела на своего неудавшегося жениха.
- «Это» - пять лет. Если сильно повезет, семь.
Чарльз резко втянул воздух, как будто ему вдруг стало трудно дышать. Он с трудом пошевелился, с силой потер руками лицо, и так и застыл, с закрытыми глазами. Чувствуя, как внутри все завязалось тройным морским узлом, я нарочито медленно докурила сигарету и тщательнее, чем когда-либо прежде в жизни, затушила окурок о серебристую голографическую наклейку на донышке.
- Послушай, все на самом деле не так плохо, – в распахнувшихся глазах мелькнула надежда, и в ту же секунду мне пришлось горько пожалеть о неосторожно сказанных словах. – В смысле… Во всем есть свои плюсы. Если подумать, то весьма приятно знать всю свою жизнь от начала до самого конца. Можно не бояться переходить дорогу и есть все, что захочешь. Смерть от, скажем, туберкулеза - гораздо менее приятная штука, – я глубоко вздохнула. – Но это для меня.
Неожиданно Чарли пришел в себя. Он решительно выпрямился на стуле, залпом осушил полный бокал коньяка вместе с остатками льда и в упор посмотрел на меня.
- У нас есть пять лет. Это не так мало.
Я почувствовала себя сволочью, отнимающей последнюю надежду.
- Нет, Чарли. Пять лет есть у тебя. У меня же – в лучшем случае года три, пока я еще буду в состоянии адекватно воспринимать все вокруг. Потом…
К горлу подкатил комок, и я запнулась. Чарльз издал странный звук, нечто между вздохом и предсмертным всхлипом.
Но чашу нужно было испить до конца.
- Потом … потеря речи, беспамятство, паралич и, наконец, смерть. Подобные штуки не убивают мгновенно. Именно поэтому я не могу выйти за тебя замуж. Пойми, через пару-тройку лет я перестану контролировать себя, ты останешься на руках с овощем, не способным говорить, - слезы покатились по щекам, и я уже ничего не могла с этим поделать, - не способным двигаться, не узнающим ни тебя, ни себя саму. Ты будешь видеть меня до самой последней отвратительной минуты, и я ничего не смогу сделать, чтобы облегчить тебе жизнь!
Чарли нагнулся через стол и упрямо взял меня за руки, но я вывернулась, накрыв его ладони своими, стараясь разглядеть его расплывающееся лицо.
- Послушай, - я глубоко вздохнула, стараясь успокоиться. – Тебе все равно придется отпустить меня. Неужели не лучше будет сделать это сейчас, запомнив друг друга молодыми и полными сил? Неужели ты хочешь потом всю жизнь вспоминать меня умирающей, опутанной проводами и капельницами, в казенной жесткой рубашке в голубой ромбик?
Чарли упрямо тряхнул головой.
- Я хочу быть с тобой до конца.
Я крепче вцепилась в его руки.
- Ты и будешь со мной до конца. Здесь. Здесь рядом с тобой я. Там останется одна пустая оболочка, пойми ты, меня уже не будет!
Мы замолчали, я гладила пальцами его ладони, как будто запоминая их.
- Чарли, - прошептала я, - тем, кто уходит, всегда гораздо проще, чем тем, кто остается. Так дай мне уйти сейчас.
Он продолжал держать меня за руки, но по его глазам было понятно – этот человек принял решение. Затем он обнял меня, крепко прижав к себе и локтем сбив фарфоровую вазочку. Вода потекла по белоснежной скатерти и закапала на пол. Прикрыв глаза, я чувствовала руки, блуждающие по моим волосам, пальцы, отчаянно скользившие по плечам, как будто пальцы слепого, горячее дыхание на собственной шее…
Выворачивая руль, я отчаянно пыталась стереть все катившие по щекам слезы и боялась смотреть в заднее стекло. Не потому, что точно знала, что Чарли еще долго будет стоять под дождем, освещенный вывеской ресторанчика, но потому что боялась увидеть там собственный удивленный взгляд. Я гнала по автостраде, вжимая в пол педаль, и все никак не могла понять, отчего мне так плохо – оттого, что мои ожидания оправдались, или оттого, что только что так правдоподобно врала дорогому мне человеку. А в чем он был виноват? Только в том, что опоздал на пару недель.




***
Собственная квартира любезно встретила тиканьем часов, звенящими от ветра стеклами в рамах и подозрительно знакомым запахом духов. Аманда обнаружилась на кухне, в окружении десятка разнокалиберных мисок и горки шоколадных оберток.
- Не знала, что у меня гости, - индифферентно заметила я, вешая в гардероб пальто.
- Врешь, - парировал высокий голос, сопровождаемый странным хрустом, - иначе ты бы вчера весь вечер не занималась тем, что всеми возможными способами пыталась дать понять - именно сегодня ты собираешься кинуть очередного возможного спутника жизни.
Аманда кинула на меня оценивающий взгляд и протянула надкусанную плитку молочного шоколада.
- Миссис Вайолет Эдиссон – не очень звучит, тебе не кажется? – заметила я, устало бросая на кресло сумку и расстегивая кофточку.
Она только покачала головой.
- Что на этот раз?
- А как ты думаешь? – голова болела нещадно, чертовы лилии давали о себе знать. Я натянула халат прямо поверх юбки и обессилено упала на диван, шаря в тумбочке в поисках аспирина.
- О.. – прокомментировал из пульсирующей темноты голос Аманды, затем на коленях материализовался неизвестный холодный предмет. Я открыла глаза и увидела перед собой тарелку с куском свежеиспеченного шоколадного пирога, покрытого треснувшей посередине хрустящей корочкой. – И тебе не надоело?
Я только хмыкнула, жуя немножко резиновое на вкус кулинарное творение.
- Шнаеф, нешь! – на зубах что-то ощутимо хрустнуло. - Я даже не ожидала от себя такой гениальной актерской игры сегодня!
Очевидно, вдохновение окончательно выдохлось, потому что этому псевдо-веселому тону не поверила даже я сама. Внутри царила абсолютная пустота.
- Послушай, я готова доесть это только и исключительно из дружеских чувств.
На лице Аманды было крупными буквами написано: «Жалкая попытка»
- Иногда я тебя не понимаю, Ви, - раздраженно заявила она, забирая тарелку. – Если ты заранее знаешь, чем все закончится, зачем заводишь все так далеко? Почему всегда, в конце концов, приходится так издеваться над бедными молодыми людьми, изображая из себя сбежавшую невесту, которая при этом тащит на горбу кислородный баллон?
- Сего требует моя религия, дорогая.
Эмми фыркнула.
- Знаешь, уж лучше сейчас над ними поиздеваюсь я, чем потом они встретятся с кем-то из моих знакомых.. – Я затянула покрепче пояс и зарылась в диванные подушки, выискивая пульт. – Потому что я совершенно не горю желанием меняться с ними ролями.
Аманда буквально выдрала пульт у меня из рук и швырнула его на стол. Я пораженно воззрилась на нее.
- Ты пришла сюда сегодня, чтобы из зависти расколошматить мою квартиру?
- Ладно, допустим, прекращать все до того ты не хочешь. Но почему не попробовать пройти дальше? Ведь я тебя знаю, ты бы не стала встречаться с ними из-за денег..
- О, значит, чтобы прочитать мне нотацию. Знаешь, давай мы это..
- Вайолет! Скажи мне, зачем ты это делаешь.
Я встала и молча собрала остатки пульта от телевизора в мусорное ведро. Все это время Аманда, не шевелясь, следила за мной взглядом.
- Ладно, – вожделенные таблетки отыскались в вазочке с шоколадками. – Ты сейчас кого имеешь в виду? Меня или их? Потому что позволь напомнить, что первый мой псевдо спутник жизни оказался ведьмаком в шкуре инвестиционного банкира - кстати, нужно подкинуть нашим идейку проверить его на работе, что-то мне подсказывает, что там не все чисто... Или второго, который неожиданно обнаружился под моей дверью в неправильное для себя время, а в следующий раз его узрели только строители на глубине почти шести футов, закатанным в цементную подкладку для нового торгового центра? - я все ждала ее реакции, но мисс обвинитель никак не отреагировала, только поджала губы и продолжала хмуро изучать мое лицо. - Так что, я по-прежнему выгляжу стервой, которая мучает всех окружающих просто, чтобы разнообразить собственную жизнь?
Я ткнула кнопку кофемашины
- Будешь?
Аманда кивнула.
- Хорошо, - машина зашумела, перемалывая зерна. – Все очень просто. Я не хочу получить вместо эфемерного умирающего создания настоящий труп моего реального гипотетического мужа. Потому что со мной он получит таких врагов, которых раньше не видел даже в кошмарных снах. Всегда лучше остаться с разбитым сердцем, но при этом живым и с целой пятеркой конечностей. Иначе ты знаешь, что бывает – либо на костер, либо на кусочки, либо гвоздями и на палку. У наших всегда было странное чувство юмора.
Я помолчала, помешивая ложечкой в дымящемся содержимом чашек.
- События последних дней весьма красноречиво доказывают, что сейчас мне важно быть свободной, понимаешь? Чтобы работать, не думая ни о чем, чтобы знать, что если вдруг оступлюсь, то платить придется только самой. Чтобы у них, кто, черт возьми, они ни были, не было лишнего повода уцепиться мне за юбку.
- Какое-то у тебя сегодня слишком апокалипсическое настроение, - напряженно проговорила Аманда. - Я, конечно, не специалист в этом вопросе, но не очень верится, чтобы кто-то… Думаешь, они.. Я имею в виду…
- Понимаешь, - согласилась я, - тут есть одна проблема. У магистров как-то не принято убивать друг друга из-за любовных интрижек. Сахару? Две? Успокойся. Чарли бы все равно сбежал, увидев подружек невесты,- против воли вырвался нервный смешок. - И вот тогда я бы точно оказалась в неприятной ситуации. Держи твой кофе.
Но она продолжала задумчиво изучать мое лицо, упираясь подбородком на руки.
- Нет, - наконец вынесла вердикт Аманда Твайлайт, – с тобой сегодня определенно что-то не так.
Да что ты? – подумала я, мрачно наблюдая за растворяющейся в стакане таблеткой.
- Я такой взвинченной тебя давно не видела, Эви.
Часы пробили десять вечера, еле слышные за барабанной дробью дождя по подоконнику.
- Что-то случилось? Что-то, действительно серьезное?
Я нехотя подняла глаза и наткнулась на ее пристальный взгляд.
- Знаешь, когда я шла туда сегодня, то действительно думала согласиться. И будь, что будет. В конце концов, я тоже не первый раз на этом свете живу, что-нибудь бы обязательно придумали. И только сидя за столом, мне стало ясно, что мой любимый Чарли опоздал. Всего на пару недель, но этого оказалось достаточно, чтобы сегодня вместо желтого бриллианта на меня смотрели глаза лорда Кайла Роуэлла.
Эмми побледнела.
- Все очень серьезно, Эмми. И, что самое страшное, это еще не конец.
В комнате повисла тяжелая тишина.
- Послушай, - медленно заговорила Аманда. – Тут есть еще одно… - и неожиданно запнулась.
Я вскинула голову.
Неожиданно повеяло ледяным холодом. По расширившимся глазам Аманды я поняла, что это не галлюцинации от кофе и аспирина. Дверь в гостиную с грохотом захлопнулась, судя по звону, утратив пару стекол из переплета. Но этого мы уже не увидели, потому что через секунду комната погрузилась в темноту.
В голове с бешеной скоростью сталкивались тысячи мыслей. Раздался еле слышный треск. Я протянула руку - на кончиках пальцев, коснувшихся стены, осталась изморозь. Послышался еле слышный шепот Аманды, и тут я поняла, насколько вдруг стало тихо. Через секунду комнату вновь наполнил свет, плясавший по стенам, словно от факела.
Аманда сделала шаг и, осторожно отогнув портьеру, выглянула в окно.
- Весь квартал, - изумленно заметила она. Но это было и так ясно – за окном стояла кромешная темнота.
Сзади послышался громкий шорох. Я резко обернулась и не сдержала глубокий вздох, чувствуя, как душа медленно возвращается на свое законное место. От покрывшейся ледяным рисунком стены отстала лента обоев и теперь от сквозняка колыхалась как флаг, скребя краем по паркету.
Ногти выбили дробь по столешнице, но, очевидно, последние сутки оказались слишком насыщенными событиями.
- Твою мать, Октавиус! – завопила я. – Какого хрена ты делаешь?!
Как будто из всех углов комнаты в центр устремились потоки дыма. Через секунду в месте встречи вытянулся столб голубого света, который, медленно затухая, принял форму долговязого человека с длинной бородой, заплетенной в седые косички, с мушкой на левой щеке и в туфлях, украшенных тяжелыми квадратными пряжками. Сквозь блузу с пышными кружевными манжетами просвечивали очертания стоявшего позади шкафа и вазы с увядшими розами. Привидение поклонилось, подметая пол пером шляпы:
- Приветствую, дамы. Прекрасный вечер сегодня, не так ли? – и нагло ухмыльнулось, скользнув выразительным взглядом в распахнувшийся вырез моего халата.
- Кажется, после прошлого раза ты обещал вести себя прилично! – зашипела я, затягивая пояс. – Этим обоям нет и месяца.
- О.. – виновато протянул призрак. – Ну так.. накажи меня. Как в прошлый раз.
Сзади хихикнула Аманда. Я оглянулась – она стояла, сложив руки на груди и очень старалась не засмеяться.
- А бедных людей обязательно было оставлять на ночь в темноте? – спросила она, кивнув на окно.
Октавиус гордо вскинул дымную голову.
- Миледи, сия маскировка необходима для создания определенного впечатления на светлейших..
- Черт, заткнись – протянула я, падая на кресло. – Теперь ты понимаешь, почему сегодняшний спектакль был так необходим? – бросила я через плечо Джеки.
Та пожала плечами и зевнула. Зато привидение оживилось.
- Спектакль? Неужели у нас наконец-то налаживается личная жизнь? – заговорщицким шепотом заговорило оно. – Я обязательно должен его увидеть!
- Зачем ты здесь?
Привидение обиженно надуло губки.
- Вот так всегда! – проговорило оно, смахивая несуществующую слезинку с покрытой белой пудрой щеки. – Всю жизнь доказываешь свою верность, а потом оказывается, что никому это и не нужно! Никакого уважения к старшим…
- Скорее всю смерть, Окси, солнышко, - прощебетала я, изобразив на лице улыбку, после которой секретари галереи вылезали в окна. – Ибо позволь напомнить, что при жизни ты был выдающейся скотиной, прекрасно исполнявшей роль личной Лукусты печально известного Короля Солнца. Я еще раз спрашиваю. Последний. Что. Ты. Здесь. Делаешь?
- Исполняю поручение одного нашего общего знакомого, - холодно сообщило привидение, изучая в упор мое лицо. Как будто пытался вернуть свой прижизненный дар и прочитать мысли. – И еще очень хочу посмотреть на твою реакцию, когда ты решишь проверить сегодняшнюю почту.
Я медленно поднялась со стула, чувствуя, как внутри образуется острый комочек льда. От него можно было ожидать всего на свете, но что-то в тоне подсказывало, что сегодня все обойдется без пошлых шуточек. Мелькнула мысль, что через минуту придется сильно пожалеть о том, что Октавиус решил на сегодня нарушить собственные принципы.
Счет. Счет. Еще один. Рекламная рассылка из магазина белья. Продление подписки на Нешинал Джеографик. И тут между двух желтых пакетов – один из коммунальной службы, другой из галереи с пачкой анонсов на следующий месяц, – обнаружился тонкий черный листок, скрепленный восковой печатью. Над ней изящным почерком серебряными чернилами был подписан мой адрес.
Раздались шаги. Я подняла глаза от конверта – Аманда подошла ближе и теперь осторожно выглядывала из-за угла, как будто еще чуть-чуть и загадочное послание могло взорваться.
Призрак тихо витал в углу и подозрительно внимательно изучал кружева на манжетах.
Под ногти забился воск, но в конце концов бляшка поддалась. Глаза побежали по строчкам… потом еще и еще раз. Во рту чувствовался кисловатый привкус от крови из прикушенной губы. В конце концов Аманда нетерпеливо кашлянула, и только тогда письмо полетело на пол.
- Что случилось, Вайолет? – хрипло спросила она.
Я долго смотрела на клубящийся серый дым, прижав ко рту сжатый кулак. В голове вертелось одно.
Началось.
Ладони взмокли от пота.
- Случились похороны, - заговорила я и не узнала собственный голос. – Эдвард погиб.
Октавиус вскинул голову. Аманда на секунду пораженно замерла, а потом, застонав, уронила лицо в ладони.
Я подошла вплотную к Октавиусу, чувствуя исходящее от него – из него – ледяное дыхание.
- Что ты должен был мне передать?
Он стрельнул бровями.
- Милорд Висконф повелел известить вас о том, что, цитирую: "Все хуже, чем мы думали".
- То же мне, новость. – буркнула я.
- Перед тем, как исчесзнуть, - с противной ухмылкой закончил призрак. - Закончить свой земной путь окончательно, так сказать.
- О да, - бросила я, отворачиваясь, - и твое присутствие здесь - лучшее доказательство тому, что он знал, что делал.
- Зря ты наехала на Дериуса, - полетело мне в спину
- Что?!
Аманда пораженно смотрела на меня, в шоке отрыв рот. На лице была написана отчаянная надежда, что она ослышалась. Отрицать что-то было бессмысленно.
- Вайолет! – выдохнула она. – Ты в своем уме?! Одной отправиться в Тертиус, ничего никому не сказав? Ты понимаешь, под какой удар ставила весь Катар, если бы что-то вдруг случилось?! Или газеты только я читаю?
- Понимаю, - спокойно заметила я. – Он в городе.
Она замерла на середине слова с открытым ртом.
- Дериус? Здесь?!
- По крайней мере, я вчера застала его в южном гетто.
Предполагалось, что дальше последует еще целый поток возмущений, но Аманда молчала, сморщившись и кусая губу. Ждала.
- Я тоже просмотрела пару периодических изданий, - продолжила я, расхаживая по комнате, - вот и решила … поговорить.
Призрак фыркнул. Аманда пилила меня взглядом из серии «Дайте мне котенка, я его пну».
- Вообщем, - я обреченно приземлилась на деревянную ручку кресла, - не могу сказать, чтобы он был сильно расположен к светской беседе.

***
Спина будет болеть долго. Это я знала точно. Как и то, что пальто можно выбросить – толстый слой желтоватой копоти на потолке, составивший почему-то занятную клеточку, наверняка уже никогда не отстирается. Поморщившись от отвращения, я присела на самый край дивана с деревянными ручками, из которого в нескольких местах теперь торчал наполнитель, и начала нарочито медленно расстегивать замочек сумки, зная, что сидевший прямо на полу между выбитым дверным косяком и сломанной дверцей холодильника человек внимательно наблюдает за каждым моим движением. Хотя и изо всех сил старается не выдавать собственного интереса. Но в его ситуации делать что-либо другое было проблематично – с замораживающим сглазом не поспоришь. Несколько вульгарно, конечно, использовать на нем нечто подобное, все равно, что человеку, привыкшему носить дизайнерские вещи, предложить надеть джинсы из секондхенда, но применять настоящую магию в свете последних событий – и встреч - было опасно.
На треснувшее стекло журнального столика лег вчерашний номер Таймс, только после этого я подняла голову и сдула со лба упавшие на глаза волосы. Мы долго смотрели друг другу в глаза – один взгляд гордый и насмешливый, другой - задумчиво-изучающий.
- Знаешь, - холодно проговорила я, - только один вопрос. И два варианта ответа. Либо вы действительно самые большие идиоты на земле, и у всех хором случился провал в памяти, так что все члены Гильдии одновременно забыли, к чему привели подобные эксперименты, – я взглянула на часы, - шестьсот лет назад по местному счету? Или, возможно, вы решили, что если вскрыть человеку живот, насыпать туда соли пополам с землей и повесить на столбе вниз головой посреди Вест-Энда, в суматохе города этого никто не заметит? Как не заметит тех символов, что мастер любезно начертал так, чтобы все не тешили себя тщетными надеждами? Три руны Перехода на лбу – это, по-твоему, остроумно?
Часы показали, что осталось еще двенадцать минут, пока временные меры не перестанут действовать, и наступит второй раунд боев без правил. Я прекрасно понимала, что делаю, накладывая подобное заклятие на мага такого класса – а его способности подтверждал хотя бы видная в дверном проеме часть рамы затухавшего портала, на создание которого обычно требовалось восемь специалистов. Замораживающий сглаз не обездвиживал, он всего лишь лишал объект способности применять магию, но в данном случае это было равноценно льву, посаженному на тонкий кожаный ремешок - исключительно временная мера.
Дериус выслушал меня с едва заметной улыбкой, потом положил локти на колени и кротко спросил:
- Либо?
Я точно знала, что внешне ничем себя не выдала, хотя внутри от этих слов все замерзло.
- Послушай, милый, в это время года у меня начисто пропадает чувство юмора, особенно на такие типы шуток, – нагнувшись, я осмотрела его лицо, ухватив подбородок двумя пальцами. – Здесь неожиданно испортился климат.
Но он только спокойно посмотрел мне в глаза.
- Ты не ответила на вопрос.
Я нервно усмехнулась.
- Либо кошмарный сон в моем лице покажется тебе детской сказкой, - газета полетела к нему на колени и открылась на нужной странице.
Позади раздался громкий треск. Почти погасший портал вновь вспыхнул, но на этот раз в глазах Дериуса отразились срывающиеся с рамы лепестки пламени. Полы плаща взвились в воздух, пряди хлестнули по глазам.
- Ты не сделаешь этого.
Я промолчала. Неожиданно его пальцы впились мне в запястье.
- Слишком быстро, - выплюнул он, - и слишком просто.
- Желание клиента – закон. Могу по частям. Не обладаю, правда, выдающимся мастерством вест-эндского мастера, моя техника далека от совершенства, – я вырвала руку и выпрямилась. - Зато эффективна.
- И стоит возиться? – не шевелясь, спросил Дериус. – Неужели хочется марать руки ради такой мелкой сошки? Боже, Вайолет, до чего ты докатилась…
- Так, – тихо сказала я, стараясь, чтобы от злости не дрогнул голос. Задев раму, в полыхающую преисподнюю обрушилась подставка со свечами. – Расскажу тебе сказку на ночь. Слушай внимательно, материал для размышления, пока будешь лететь.
Портал продолжал расти. Оглушительно хлопнула дверь ванной, на ковер полетели осколки от стеклянной вазы, неосторожно оставленной на комоде слишком близко к окну перехода. Не обращая внимания на завывания ветра, я присела на уголок скрипнувшего журнального столика и оперлась подбородком о сцепленные пальцы.
- Давным-давно в одной прекрасной стране разразилась война. Но воевали не оружием или магией, воевали словом, обманом, подлогом и шантажом. Между собой сошлись не два враждующих клана, но слепая вера, иногда искусно переплетенная с личными прагматическими целями, и неведение, незнание и неумение сражаться в новых боевых условиях, когда нужно не выходить вперед и любыми средствами побеждать врага, но отступать, прятаться и молчать многие годы. Эта война даже вошла в местные учебники под красивым названием Инквизиция, хотя на самом деле все так называемые суды над ведьмами - только самая вершина айсберга. Первая спичка, брошенная в горящий дом. Мало кто знает, что ведьмам здесь делать нечего, они и у нас, внизу, прекрасно себя чувствуют. Знаешь, я иногда думаю, что нам очень повезло, что об истинном положении вещей знали очень мало кто, - я бесстрастно изучала свой маникюр, - в конце концов, их действительно оказалось слишком мало, чтобы довести все до конца. Потому что те, кто все знал на самом деле, охотились вовсе не на ведьм, но на фей, колдунов, эльфов, друидов, нимф, кентавров, единорогов, горных троллей и других магических существ, истребляя их повсеместно. На кострах фанатиков сгорели единицы, но в настоящем горниле Инквизиции – под землей, в величественных залах гномов, знаменитых на весь мир чертогах горных эльфов запылали голубым пламенем настоящие костры. Те, что были созданы искоренить саму память о магии на этой стороне. Именно с этого момента из литературы исчезают даже упоминания о ритуалах, которые ранее проводили, почти не скрываясь. Все, что осталось этому миру – мифические отголоски древних легенд. Дети растут, веря в волшебников как в сказку, выдуманную историю, хотя на самом деле ее герои – реальные Великие Маги, давно канувшие в небытие.
Рука дрогнула. Я с остервенением потерла глаза, стараясь успокоиться.
- В магистрате, Дериус, эту войну называют 12й войной Гальбы. Под этим именем события вошли и в официальную хронику. Именно после нее произошло разделение, именно после нее те немногие, кто остался здесь, ушли в глухое подполье, дав великой магии превратиться по эту сторону в миф. А все началось с того, что один маленький человечек, Кальгарт Авен, - я фыркнула, не сдержавшись, - колдун в седьмом поколении, решил что правила, существовавшие на протяжении тысяч лет – не более, чем ограничения для его «великой» магической силы. И попытался открыть окно перехода прямо посреди площади – там, где сейчас регулярно поднимается флаг государства, когда королева въезжает внутрь.
Я поднялась и встала рядом с Дериусом, который сидел, откинув голову назад и прикрыв глаза. Тщательно создаваемое безразличие портили только побелевшие сцепленные пальцы и губы, превратившиеся в бескровную ниточку.
- Он только прочел заклинание, – от шепота по его шее побежали мурашки. – И лишь мощь Ордена позволила предотвратить повторение истории у нас дома. За последние двести двадцать восемь лет мне довелось бывать в здешних подземных дворцах гномов всего два раза, но эти стены и этот запах останутся со мной на всю жизнь в ночных кошмарах. А впрочем, зачем рассказывать, ты ведь сам все это видел.
Я не успела выпрямиться – Дериус взглянул мне прямо в глаза, и мгновение ушло на то, чтобы понять – бушевавшее пламя было вовсе не отражением пылающего портала.
- Я очень сожалею. Правда, – сдавленным голосом проговорил он. – Спать без снов хорошо помогают лаванда и корень валерианы.
Три минуты.
- Дериус, - подошвы сапог прилипали к дорожкам пролитого воска от упавших свечей. - Вы не лезете в мои дела, я не лезу в ваши. И мне глубоко плевать на этого мелкого члена гильдии, по собственному идиотизму оказавшемуся не в том месте не в то время. Если честно, благополучие Гильдии меня также заботит крайне мало. Можете хоть перерезать себя по одиночке ножиками для вскрытия устриц. – Я устало прислонилась к косяку и с силой потерла руками лицо. – Но не здесь!
- Позволь мне от лица клуба со всей искренностью заявить о взаимности этих чувств, Вайолет. – Дериус поднялся, отряхивая ладони от пыли и воска . – И тем не менее, ругаться с теми, кто при желании может отправить тебя в преисподнюю, не особенно выгодно, не находишь? – Он распахнул шторы на окне и угрюмо уставился на меня, сунул руки в карманы брюк. – Неужели ты действительно думаешь, что ради такого мелкого дела мы бы стали поднимать такой переполох? Хорошего ты обо мне мнения, если решила, что я бы не отследил подобный цирк. Устроить показную разборку над слугой, чтобы потом заполучить у себя дома..- он невольно скривился – тебя? Больно хромой гамбит получается.
Я не верила ни единому слову, но не могла не признать, что звучало все очень гладко.
- Хорошо, - медленно проговорила я, сжав кулак и с трудом сдерживаясь, чтобы не начать следить за минутной стрелкой, - но зачем было звонить мне от имени Линды? Или ты думал, что я поведусь на такую грубую уловку и действительно поеду к ней домой? К девушке, которая звонила мне на мобильный телефон с лондонского номера, хотя она давно уехала с миссией Врачей без границ и четыре месяца назад умерла от желтой лихорадки в Судане. За кого ты меня принимаешь, Дериус?
На его лице было заметно искреннее удивление.
- Я не имею ни малейшего понятия, кто такая Линда, - ответил Дериус, устало запуская пальцы в седеющие волосы и изучая меня из под густых бровей, - но могу еще раз повторить вышесказанное – твой первый вариант ответа не имеет под собой реальных оснований. Если бы Гильдия была настолько глупа, то подполье давно бы уже раскрылось. Не наши методы, - он пожал плечами… и взглянул в окно. Через секунду я поняла, что на улице почти рассвело, а отсюда, хоть и издалека, но все же прекрасно видно Башню. Я метнулась к двери.
- Хотя, знаешь, - долетел до меня насмешливый голос, - ты меня удивила своим поводом.
Руки уже коснулись ручки, но я обернулась. Он извлек из кармана изящные часы на длинной цепочке, и, постукивая по циферблату пальцем, изучал в упор мое лицо.
- Я думал, что ты сейчас мне расскажешь про нашу местную эпидемию.
Я улыбнулась.
- Спасибо, Дериус.
Он моргнул. Я слетела вниз по лестнице и шагнула в нишу у входной двери, точно зная, что случится через четыре секунды. Силовая волна вжала меня в стену, лицо обдало ледяным холодом, я прикрыла глаза рукой и с трудом удержалась, чтобы не присвистнуть. Такая штука вдогонку – не иначе, знак уважения. Обмотав ладонь рукавом пальто – в противном случае, существовал риск навсегда лишиться пальцев, - я толкнула железную дверь и сморщилась от ярких лучей восходящего солнца.
- И все же ты меня явно недооцениваешь, Дериус.
Но, несмотря на это, было ощущение, что в чем-то он прав. Я упорно упускала нечто из виду, прошлась по низу, вместо того, чтобы смотреть вверх. И чем дальше я зарывалась во все это, тем больше чувствовала, что за внешне разрозненными и малозначимыми событиями стояла четкая логика неизвестной силы, противостоять которой в одиночку было невозможно.
Я проводила мрачным взглядом гордо прошествовавшего по тротуару напротив голубя, и тут из окна наверху раздался тихий хлопок. Уловить его можно было, лишь точно зная, что и когда нужно слушать. Птица приступила к водным процедурам в ближайшей луже, которая после ночного дождя должна была представляться ей, по меньшей мере, Тихим океаном, я же, застонав, наконец признала: что-то следовало за мной по пятам, ступая точно след в след, а я понятия не имела, что происходит.
По переулку свистнул промозглый утренний сквозняк, принесший мелкие остатки ночного дождя, но с голубого неба солнечными зайчиками в окнах уже подмигивало яркое солнце. Я постояла несколько минут, слушая перезвон церкви на углу, а потом, подняв воротник и вжав голову в плечи, быстрым шагом пересекла улицу. Ночь без минуты сна давала о себе знать неприятной ломотой в костях, а через четыре часа меня ждал Хайгейт. Такие встречи всегда требуют определенной подготовки - в моем положении с темными силами следовало играть по их правилам.